«He, she, it»: ребенок и обман русского языка

Изучение ребенком английского языка после того, как он научился говорить на русском, предполагает ряд логичных и предсказуемых ошибок: малыш применяет к английскому языку «русские» правила. Одной из классических и наиболее сложно «вытравливаемых» ошибок является путаница с местоимениями «he, she, it». Ребенок, а нередко и поверхностно подготовленный взрослый, используют эти местоимения по тому же принципу, что и в русском языке. «This bird is red. She is very pretty» (Вместо «It is very pretty»). Чтобы разобраться, в чем именно состоит ошибка, каковы ее причины и как надежно от нее избавиться, нужно для начала обратиться к самим различиям английского и русского языков.

Суть этих различий заключается в том, как именно носителями этих языков понимается, что именно обозначают слова «он/he» и «она/she».

Бывают ли у апельсинов жены?

Для англичан эти местоимения мыслимы только тогда, когда речь идет о том, какого пола человек или другое живое существо. «He» – это мужчина, мальчик, кот и т. п. «She» – это женщина, девочка, кошка и т. д. А вот диван или грушу невозможно назвать ни «he», ни «she», так как ни у дивана, ни у груши попросту нет пола. В таких случаях существительное может быть заменено только словом «it» – «что-то без пола; что-то непонятного, никакого, нейтрального пола; что-то, пол чего невозможно определить». «He» или «she» диван и груша могут быть только в мультфильме, в сказке или в произведении другого жанра, где вещи оживают и сюжетом предполагается их половая принадлежность. Например, в мультфильме про семью груш о груше-папе будут говорить «he», а о груше-маме – «she». Груша-дочка может сказать: «I saw my daddy. He was happy». То есть в принципе язык такому употреблению местоимений совершенно не сопротивляется. Был бы известен пол существа, а местоимение для него всегда найдется.

То же касается и животных. Пол хорошо знакомых соседских собак известен, значит, про одну можно говорить «she», а про другую – «he»:

• «I love Bootsie! She is so cute!» (Я обожаю Бутси. Он такая хорошенькая!»)
• «Poor Tulip! He is too tired of jumping!» (Бедный Тьюлип! Он так устал прыгать!).

А вот пол незнакомой кошки, которую мы увидели на улице, неизвестен, поэтому ни «he», ни «she» говорить неуместно – только «it». Конечно, иногда животное настолько выразительно, в нем настолько видна «мужская» или «женская» натура, что почти с полной уверенностью можно предположить его пол и сказать «he» или «she». Выбрав одно из этих слов, вы укажете, что считаете животное «котом» или «кошкой».

Правда, с выбором местоимения «it» по отношению к животному не все однозначно. Англичане могут говорить «it» не только тогда, когда пол животного им неизвестен, но и по традиции: «I have a puppy. It is so funny!». Если нужно сказать про собаку вообще, про любую собаку, англичанин тоже выберет местоимение «it». Например, в ветеринарном справочнике будет написано: «If your dog is trembling, take it to the vet» (Если ваша собака дрожит, покажите ее ветеринару»).

Вещи в бытовом английском языке в подавляющем большинстве удостаиваются только местоимения «it». Однако, как многие знают, это часто не касается машин и кораблей. Эти виды транспорта англичане традиционно связывают с женским родом и говорят о них как о «she».

В русском языке местоимения тоже часто соотносимы с полом живого существа, однако точно так же часто мы говорим о ком-то или о чем-то «он», «она» или «оно» совершенно условно. Например, сколько ни всматривайся в апельсин, грушу и яблоко, невозможно понять, почему апельсин для нас – «он», груша – «она», а яблоко почему-то –«оно». То же с животными и птицами. Нам представляется, что мир синичек – исключительно «женский», а мир снегирей – «мужской». Как часто говорил своим студентам известный лингвист Николай Николаевич Холодов, «Мы всё понимаем. Но все равно нам кажется, что все окуни – это исключительно джентльмены, а все щуки – исключительно дамы». И почти каждый рыбак подтвердит это ощущение.

Действительно, как бы мы ни понимали условность такого «полового» отнесения, язык диктует нам образ вещи или животного, и, видя бабочку, мы не можем избавиться от ощущения, что это «она». Или, скажем, нам стоит усилий представить, что «кукует» в лесу самец кукушки, то есть «он», а самочек мы чаще всего вообще не слышим. Язык, в котором слово «кукушка» женского рода, будет заставлять нас представлять, что «кукует» именно «она», кукушка. Знание о мире и «диктат» языка будут входить в противоречия, и неизвестно, кто победит.

То же касается и вещей. Носители русского языка, даже не задумываясь над этим, воспринимают вещь «сквозь» грамматический род слова. Так, книга (книга вообще) представляется многим как ненавязчивый «женский» источник знаний, а словарь – как авторитарный «мужской». И дело, видимо, не только в специфичном «диктаторском» жанре словаря: мужской род слова «словарь» «принуждает» многих «идти на поводу» своих ассоциаций, добавляя и самому словарю часто незаслуженной авторитетности.

Носитель современного английского языка всего этого практически лишен. Язык почти не подсказывает ему никаких «гендерных» (родовых) ассоциаций.

Причем так было не всегда. В древнеанглийском языке имена существительные, как и в современном русском языке, могли быть мужского, женского или «нейтрального» рода. Например, nama (name, имя) – было существительным мужского рода, tunge (tongue, язык) – женского, а hors (horse, лошадь) – среднего. Любопытно, кстати, что слово scip (ship, корабль) было среднего рода, а не женского, как, казалось, можно было бы ожидать... «Приписывание» слову «мужских» или «женских» качеств зачастую было парадоксальным. Например, слово wif (женщина) было среднего рода, а слово wifman (женщина) – мужского. Причины «наделения» слова – а значит, и понятия – женским, мужским или «нейтральным» обликом чрезвычайно интересны, раскрытие «истории» любого существительного в этом смысле может многое рассказать о нациях и культурах, однако, к сожалению, этот разговор лежит за рамками этой небольшой статьи.

В современном английском языке имена существительные не имеют рода. Нельзя сказать, что слово «daughter» – женского рода, можно лишь сказать, что это существительное можно соотнести с местоимением «she» (то есть в разговоре это слово можно заменить «женским» местоимением). Рода же как такового ни это, ни любое другое существительное английского языка не имеет.

В русском языке имя существительное «выдает» свой род не столько и не только своим внешним обликом (окончанием), сколько требованием изменять по родам имена прилагательные. Например, два человека могут разговаривать про тюль, но один из них скажет: «Какая у вас красивая тюль», а другой ответит: «Да, ничего. Только очень плотный». Выбранная форма прилагательного ясно покажет, что в представлениях первого говорящего слово «тюль» – женского рода, а в представлениях второго – мужского. Употребляя прилагательные рядом с существительными, мы должны знать, какого рода существительное, и соответствующим образом изменить прилагательное.

Для современного английского все это не актуально. У существительных нет рода, поэтому и прилагательным не приходится «подстраиваться» под них, изменяться по родам.

Правда, английские прилагательные пошли еще дальше. Они не изменяются даже по числам, предпочитая «взваливать» все грамматические смыслы на существительное.

В древнеанглийском языке, когда за каждым существительным был «закреплен» определенный род, имена прилагательные, так же, как в современном русском языке, изменялись по родам.

Проблемы малышей

Итак, кажется, что малышу легко освоиться со всем, что касается английского «рода», – по той простой причине, что его, рода, почти и нет. Есть местоимения «he», «she», «it», а вот все существительные одинаковые, и прилагательные по родам изменять не нужно. Достаточно лишь знать, что, когда мы говорим о существе женского пола, нужно употреблять местоимение «she», а когда о существе мужского пола – местоимение «he».

Но вот… «it»? Про кого или чего можно говорить «it»? Про существа «среднего» пола? Это про какие?

И русский язык лукаво «подсказывает» ребенку ответ: конечно же, про такие, которые в родном языке названы существительными среднего рода…

Например, «window». «Окно» – это «оно». Значит, «window» – it. Выдавая «конечный» ответ, ребенок случайно оказывается прав и получает от взрослого подтверждение своей правоты. Теперь «стол». Стол – это «он» – «he». Нет? Все равно «it»??? Но почему?

Уже с этого момента начинается детское недоумение и лавина ошибок, спровоцированная непониманием и «наложением» на английский язык устойчивых представлений о русском языке. Ребенок не просто применяет законы русского языка, он смотрит на мир «русскими» глазами. Ведь «слон» – это, конечно, «он». А мышка – это, конечно, «она». Да ведь и мы, когда представляем себе «mouse», все-таки склонны представлять именно «ее». И нам сложно представить, что англичанин вообще не связывает мышь ни с каким полом.

Из-за того, что малыши и «заброшенные» взрослые накладывают на английский язык русскую грамматическую матрицу, их английский язык подчиняется характерному закону: многие существительные стойко соотносятся с определенным родом, и этот род продиктован родом русского слова. «I see a house. His roof is brown». (Причем часть слов может не подчиняться этому правилу. Обычно это те слова, которые «набили оскомину» на занятиях и с ними стало стойко ассоциироваться местоимение «it».)

Понятно, что такой закон предполагает постоянные «лишние» употребления мужских и женских местоимений вместо «нейтрального» «it».

«An ant is an insect. He is very little».

Местоимению «it» отводится весьма скромная по английским меркам роль. Вместо того чтобы заменять неодушевленные существительные и названия живых существ, оно появляется только тогда, когда русское слово-перевод – среднего рода. «I like this apple. It is tasty».

Много занимающийся английским языком ребенок постепенно приучается думать о вещах и предметах как об «it», приглядываясь к языку и наталкиваясь на свои ошибки. Без своевременной помощи это происходит очень медленно и неуверенно. Часто новое слово сопротивляется этому правилу, так как русское слово-перевод «не отпускает» свой род. Иногда в английском языке внимательного русского ребенка формируется четкое правило: слова, обозначающие неодушевленные предметы, соотносятся с местоимением «it» (все, что неживое, – «it»).

Но при этом названия живых существ это правило не затрагивает. И ребенок действительно не в состоянии понять, почему «a cow» – это не «she». Ведь корова – это она! И ребенок, и подросток могут долго ходить по заколдованному кругу, не понимая, в чем суть ошибки. Правило ускользает, в речи и в переводах остается большой процент предсказуемых ошибок.

Путь помощи

Отвлечь от русской грамматической матрицы и ребенка, и взрослого действительно очень сложно. А отвлечь совсем, наверное, вообще невозможно. Поэтому очень важно «предъявить» английское видение «родов» максимально точно и как можно раньше, пока русские «рода» не проникли в английский язык обучающегося и не закрепились за многими существительными, пока не начал формироваться тот самый закон, о котором говорилось выше.

Между тем сформировать нужное представление – или хотя бы дать нужный ориентир, на который можно легко опираться, – очень просто.

При объяснении правила употребления местоимений «he, she, it» ребенку (да и взрослому) важно сначала показать, как лукавит язык и заставляет нас ошибаться, представляя вещь или живое существо. Нужно заставить ребенка задуматься над родным языком, или, как говорят лингвисты, спровоцировать языковую рефлексию.

• – Вот ты идешь в садик. На улице много людей. Про кого ты скажешь «она», а про кого – «он»?
• – Про женщину/тетеньку/девочку – «она», а про мужчину/дяденьку/мальчика – «он».
• – Ага. А вон, смотри, летит ворона. Это он или она?
• – Она.
• – Откуда ты знаешь? Может, это ворона-сын?
• – Но ведь это воронА! Она!
• – Что же, значит, все вороны – женщины/тетеньки/мамы? Почему это когда мы видим ворону, сразу говорим: «она»?

Или:

• – Смотри, вон сидит комар. Это он или она?
• – Не знаю.
• – А как ты скажешь про цвет комара?
• – Он серый.
• – А почему «он»? Ты же не знаешь, он это или она.

И далее:

• – Вот у тебя заколка. Заколка – она. А разве бывает заколка – он? А вот карандаш. Карандаш – это она или она?
• – Он.
• – А как мы вообще это определяем? Когда мы идем по улице, нам просто отличить, где женщина, а где мужчина. А почему ручка – это «она», а карандаш – «он».

Дети обычно очень быстро включаются в эти языковые созерцания, и немудрено, ведь на самом деле эти вопросы для них гораздо мучительнее, чем для взрослых, которые давно приняли языковую условность. А может быть, ваш малыш уже неоднократно приставал к вам с расспросами и лингвистическими сентенциями:

• – А почему лампочка – она? Она что – тетя?
• – У меня пижама, а у Никиты пижам. Потому что он мальчик. У мальчика пижам.
• (Про ботинки:) Ты чего, какой это ботинок? Это туфля. Я ж девочка…
• – А утка – это жена гуся?
• – Я положу ключ на трюму. (Сопротивление абстракции – среднему роду.)
• – Окно – кто. Ванная – кта. А зонт? Кт?

Скорее всего, дети закидают вас своими наблюдениями, и вы узнаете, что ваш ребенок уже давно и не раз задумывался над этим.

Неважно, по какому сценарию пойдет диалог. Нужно просто разговорить ребенка и удостовериться, что языковая условность действительно вызывает его недоумение и попытки ее осмыслить. Важно дать ребенку выговориться или наслушаться от вас примеров таких странностей нашего языка. Тогда, когда тема начнет себя исчерпывать, сказать, например:

• – А знаешь, англичане вообще об этом не задумываются. У них все по-другому.
• – Как?
• – А у них все проще.
• – Как?
• – Да у них есть «он», «она» и «непонятно кто». «He», «she», «it». «Он», «она» и «непонятно кто». «He», «she», «it».
• – «He», «she», «it».

Ребенок хорошо запомнит информацию и получит инструмент именно в том случае, если это прозвучит как формула: «He», «she», «it». «Он», «она», «непонятно кто». При всей условности этой формулы она будет долго приходить ребенку на помощь и руководить выбором местоимений.

Начинать отрабатывать эту формулу лучше вообще в отрыве от английских слов. Во-первых, за каждым английским словом будет «тень» русского слова-перевода, диктующего свой род. Представление о каждой вещи слишком конкретно, чтобы взять его за скобки. А во-вторых, важно, чтобы ребенок научился принципиально новому для него взгляду на предметы и существа. Этот взгляд должен стать естественным, не смущать ребенка и не заставлять его решать головоломки.

• – Давай ты будешь англичанином. И ты будешь выбирать, что нужно говорить: «He», «she» или «it».

Конечно, начинать нужно с совершенно очевидного. Логика упражнения должна быть подчинена сначала отработке выбора между «he» и «she», а затем противопоставлению местоимений «he и she» местоимению «it». Сначала выбор должен быть очевиден, ошибки максимально исключены.

• – Мальчик.
• – He.
• – Твоя подружка Наташа.
• – She.
• – Дядя Валера.
• – He.
• – Костик.
• – He.

Если ребенок надолго задумывается или часто ошибается, значит, он либо не понял задания, либо формула еще не звучит для него со всей очевидностью. Еще раз с самого начала ничего объяснять не нужно, достаточно самой формулы – она в конце концов «пробьет себе дорогу». После того, как вы озвучили слово-задание и малыш задумался, повторяйте формулу как подсказку:

• – Бабуля. …«He», «she», «it». «Он», «она», «непонятно кто».
• – She.

Если ребенок делает ошибку, снова повторите слово-задание и формулу. Ребенок должен понять принцип и запомнить сами слова.

Как только вы увидите, что ребенок «схватил» принцип (а это чаще всего происходит очень быстро), переходите к третьему местоимению – «it»: «Наша соседка… кот Борис… А вот теперь думай! Зяблик, которого мы видели на даче».

Ничего удивительного, что ребенок может попасться в ловушку родного языка и сказать местоимение мужского рода. Возможно, он даже поймет, что «попадается», и «от противного» скажет «she». В этом случае нужно вернуть ребенка к созерцанию языка, к языковой рефлексии: «А ты разбираешься, кто из зябликов «он», а кто – «она»? Я вот не разбираюсь: то ли он, то ли она. Как ты узнал? Разве тебе было понятно, кто это?»

Формула, произносимая, как заклинание, пока ребенок задумывается, не будет лишней. Постепенно ее можно сократить только до «he, she, it». Если такие подсказки будут излишними, ребенок сам вас остановит: «Я сам!»

Английские слова в такой игре совершенно избыточны. Если ребенок начал изучать язык недавно и вне языковой среды, английские слова еще очень тесно «прилеплены» к русским аналогам, и «слышать» ребенок будет не английское слово, а русское и все равно опираться на него. Если обучение продолжается уже долго, но ребенок не владеет правилом, каждое английское слово уже обзавелось своим «родом», естественно, позаимствовав его у русского аналога. Вашему ученику будет мешать привычка, на искоренение которой вы и направляете все усилия.

Английские слова будут мешать ребенку абстрагироваться от слова и обращаться к понятию, будут мешать «не верить своим ушам», «не верить родному языку». Кстати, если ребенок часто ошибается и вы видите, что его сбивает именно русский язык (то есть ребенок, делая выбор между местоимениями, идет вслед за родом русского имени существительного), так и говорите ему: «Тебя обманывает русский язык…», «Не верь русскому слову, ты англичанин, не верь русскому слову». И снова повторяйте формулу.

Давая ребенку задания, доходите до более «заковыристых»:

• – Слоненок, которого мы хорошо знаем и каждую неделю ходим навещать.

«Схватив» правило, дети часто начинают рассуждать:

• – Ну, не знаю, не знаю. Навещать-то мы его, конечно, может, и навещаем, а может, мы и не знаем, мальчик он или девочка… Ведь тогда «it»!

Конечно, этого вполне достаточно. Ребенок усвоил принцип и запомнил сами местоимения.

Дети осваиваются с такими правилами игры довольно быстро и очень любят лингвистические рассуждения по поводу каждого нового и интересного для них задания.

• – Представь, ты на улице встретила знакомую, у которой в коляске лежит ребеночек, но очень-очень маленький. Весь закутанный, в морщинках и спит. И как его зовут, ты не знаешь. Ты вообще не знала, что он родился.
• – … А ведь определить, мальчик это или девочка, можно и по цвету одеялка. Какого цвета одеялко?
• – Белого.
• – Хм. А колясочка?
• – Зеленого.
• – Хм… Ну, тогда только «it».

Обратите внимание, ребенок не отвлекается, не заговаривает вас, он рассуждает и проигрывает ситуации, устанавливает ориентиры, осваивает принцип. Не стоит перебивать его.

И сейчас совершенно не имеет значения, что «it» по отношению к новорожденному англичане и американцы могут употреблять просто по традиции, даже зная пол ребенка. Точно так же, как мы, уложив спать девочку, можем попросить: «Не шумите, пожалуйста, у меня только что уснул ребенок». С традициями ваш ученик обязательно справится потом. «Первым слоем» усваивается общее правило, и только за ним – исключения и традиционные случаи, не укладывающиеся ни в какую логику, и т. д.

После того, как малыш будет решать ваши задания без ошибок, можно осторожно переходить к английским словам, однако к этой игре – с русскими словами – нужно возвращаться и возвращаться. Ребенок должен освежать этот конструированный «английский» взгляд. Тень родного языка еще долго и настойчиво будет преследовать «he, she, it», ребенок будет продолжать делать ошибки, но эти ошибки будут легко осознаваться им, он будет хорошо понимать, какому общему закону должен подчиняться выбор местоимений.

Кстати, наблюдая над языком, дети часто чувствуют емкость и незаменимость именно английских слов, чувствуют их специфичность. Так, одна девочка через некоторое время после знакомства с английскими местоимениями с возмущением рассказывала: «Мы поедем на море, и мама хочет отдать Симу (кошку) соседям. Как будто Сима нам не Сима, а какой-то it». Видимо, девочка почувствовала и дистанцированность, с которой англичанин говорит о незнакомом животном, называя его «it», и стилистический потенциал английского слова.